Чужое горе лечит.
"...больше всего лечили меня трагедии и описания страданий других людей. Благодаря этому внезапно все то, что случилось со мной, обрело свое место в общей системе. Оно уже не заполняло всецело пространство и мой мозг. Неожиданно наружу вновь прорвались сострадание, жалость и осмысленность существования. В той трясине уныния, абсурда, ненависти и обиды на мир это было как веревка, держась за которую можно было понемножку, постепенно подтягиваться и выбираться наверх." Януш Леон Вишневский.
Когда я читала эти строки, я уже едва ли могла их видеть, глаза опухли от слез. Более точно никакие другие слова не смогут описать пережитое. Да, это так. Меня вовсе не убивали все эти реанимации и общение с тяжело больными, умирающими. Они спасали меня, они меня спасли! Они сохранили во мне человека, они научили быть сильной. Именно среди этих людей, в этих страшных стенах я чувствовала себя в своей тарелке. Что меня понимают, и искренне сочувствуют. На эти страшные 4 года именно эти люди и их родственники были моими лучшими друзьями. Мы помогали друг другу, сострадали. Боже... я не понимала этого, я поняла это только вчера, прочитав эти строки у Вишневского. Воспоминания, слишком свежие еще, буквально чуть не задушили меня. Этот невыносимый звук, когда гвоздями забивают крышку гроба... я никогда этого не забуду. Я свернулась в три погибели, заткнула уши руками и нечеловечески орала: я не могу слышать этот звук, я не вынесу этот звук.... Эта бесконечная борьба, дикий страх, невыносимая боль, и после всех мучений - все же потеря... ненависть ко всем на свете.. всем кроме тех, кто лежал в этих же самых реанимациях, что и мы... и так же (или почти так же) страдал. Я думала, что ненавижу все эти больницы, но, оказалось, что люблю. Они не вылечили мою душу, но сохранили ее часть.